Он тихо отворил дверь и увидал Наташу в ее
лиловом платье, в котором она была у обедни, прохаживающуюся по комнате и
поющую. Она шла задом к нему, когда он отворил дверь, но когда она круто
повернулась и увидала его толстое, удивленное лицо, она покраснела и быстро
подошла к нему.
- Я хочу попробовать опять петь, - сказала она. - Все-таки это занятие, -
прибавила она, как будто извиняясь.
- И прекрасно.
- Как я рада, что вы приехали! Я нынче так счастлива! - сказала она с тем
прежним оживлением, которого уже давно не видел в ней Пьер. - Вы знаете,
Nicolas получил Георгиевский крест. Я так горда за него.
- Как же, я прислал приказ. Ну, я вам не хочу мешать, - прибавил он и
хотел пройти в гостиную.
Наташа остановила его.
- Граф, что это, дурно, что я пою? - сказала она, покраснев, но, не
спуская глаз, вопросительно глядя на Пьера.
- Нет... Отчего же? Напротив... Но отчего вы меня спрашиваете?
- Я сама не знаю, - быстро отвечала Наташа, - но я ничего бы не хотела
сделать, что бы вам не нравилось. Я вам верю во всем. Вы не знаете, как вы
для меля важны и как вы много для меня сделали!.. - Она говорила быстро и не
замечая того, как Пьер покраснел при этих словах. - Я видела в том же
приказе он, Болконский (быстро, шепотом проговорила она это слово), он в
России и опять служит. Как вы думаете, - сказала она быстро, видимо,
торопясь говорить, потому что она боялась за свои силы, - простит он меня
когда-нибудь? Не будет он иметь против меня злого чувства? Как вы думаете?
Как вы думаете?
- Я думаю... - сказал Пьер. - Ему нечего прощать... Ежели бы я был на его
месте... - По связи воспоминаний, Пьер мгновенно перенесся воображением к
тому времени, когда он, утешая ее, сказал ей, что ежели бы он был не он, а
лучший человек в мире и свободен, то он на коленях просил бы ее руки, и то
же чувство жалости, нежности, любви охватило его, и те же слова были у него
на устах. Но она небрадовал его.
- Ну где пг'опадал? - сказал Денисов.
- Где пропадал? За французами ходил, - смело и поспешно отвечал Тихон
хриплым, но певучим басом.
- Зачем же ты днем полез? Скотина! Ну что ж, не взял?..
- Взять-то взял, - сказал Тихон.
- Где ж он?
- Да я его взял сперва-наперво на зорьке еще, - продолжал Тихон,
переставляя пошире плоские, вывернутые в лаптях ноги, - да и свел в лес.
Вижу, не ладен. Думаю, дай схожу, другого поаккуратнее какого возьму.
- Ишь, шельма, так и есть, - сказал Денисов эсаулу. - Зачем же ты этого
не пг'ивел?
- Да что ж его водить-то, - сердито и поспешно перебил Тихон, - не
гожающий. Разве я не знаю, каких вам надо?
- Эка бестия!.. Ну?..
- Пошел за другим, - продолжал Тихон, - подполоз я таким манером в лес,
да и лег. - Тихон неожиданно и гибко лег на брюхо, представляя в лицах, как
он это сделал. - Один и навернись, - продолжал он. - Я его таким манером и
сграбь. - Тихон быстро, легко вскочил. - Пойдем, говорю, к полковнику. Как
загалдит. А их тут четверо. Бросились на меня с шпажками. Я на них таким
манером топором: что вы, мол, Христос с вами, - вскрикнул Тихон, размахнув
руками и грозно хмурясь, выставляя грудь.
- То-то мы с горы видели, как ты стречка задавал через лужи-то, - сказал
эсаул, суживая свои блестящие глаза.
Пете очень хотелось смеяться, но он видел, что все удерживались от смеха.
Он быстро переводил глаза с лица Тихона на лицо эсаула и Денисова, не
понимая того, что все это значило.
- Ты дуг'ака-то не представляй, - сказал Денисов, сердито покашливая. -
Зачем пег'вого не пг'ивел?
Тихон стал чесать одной рукой спину, другой голову, и вдруг вся рожа его
растянулась в сияющую глупую улыбку, открывшую недостаток зуба (за что он и
прозван Щербатый). Денисов улыбнулся, и Петя залился веселым смехом, к
которому присоединился и сам Тихон.
- Да что, совсем неспрОн, высоко подняв
голову и как будто удерживаясь от смеха, уставился на Денисова.
А между тем стоит только отрешиться от установившегося, в угоду героям,
ложного взгляда на действительность распоряжений высших властей во время
войны для того, чтобы отыскать этот неизвестный х.
Х этот есть дух войска, то есть большее или меньшее желание драться и
подвергать себя опасностям всех людей, составляющих войско, совершенно
независимо от того, дерутся ли люди под командой гениев или не гениев, в
трех или двух линиях, дубинами или ружьями, стреляющими тридцать раз в
минуту. Люди, имеющие наибольшее желание драться, всегда поставят себя и в
наивыгоднейшие условия для драки.
Дух войска - есть множитель на массу, дающий произведение силы.
Определить и выразить значение духа войска, этого неизвестного множителя,
есть задача науки.
Задача эта возможна только тогда, когда мы перестанем произвольно
подставлять вместо значения всего неиз132
Вестного Х те условия, при которых проявляется сила, как-то: распоряжения
полководца, вооружение и т. д., принимая их за значение множителя, а
признаем это неизвестное во всей его цельности, то есть как большее или
меньшее желание драться и подвергать себя опасности. Тогда только, выражая
уравнениями известные исторические факты, из сравнения относительного
значения этого неизвестного можно надеяться на определение самого
неизвестного.
Десять человек, батальонов или дивизий, сражаясь с пятнадцатью
человеками, батальонами или дивизиями, победили пятнадцать, то есть убили и
забрали в плен всех без остатка и сами потеряли четыре; стало быть,
уничтожились с одной стороны четыре, с другой стороны пятнадцать.
Следовательно, четыре были равны пятнадцати, и, следовательно, 4а:=15у.
Следовательно, ж: г/==15:4. Уравнение это не дает значения неизвестного, но
оно дает отношение между двумя неизвестными. И из подвед этих значений множителя не
доставляет результатов, согласных с историческими фактами.
